Больше всего Ежик любил эти первые по-настоящему
весенние дни! Уже ни одного островка снега не осталось в лесу, в небе по
ночам громыхал гром, и, хотя молнии не было видно, до самого утра шумел
настоящий проливной дождь.
"Лес умывается! - думал Ежик. - Умываются елки,
пеньки и опушки. А птицы летят теперь с юга, и им тоже моет дождь перышки!"
И по утрам он выходил на крыльцо и ждал чистых,
вымытых птиц.
- Еще не прилетели! - говорила Белка.
- Кар-р-р! Им тр-р-рудно в пути! - картавила Ворона.
А Ежик нюхал воздух и говорил:
- Все равно пахнет чистыми птицами!
И Дятел тогда принимался на самой верхушке сосны
чистить себе перышки.
"Я тоже должен быть чистым! - думал он. - А то они
прилетят и скажут: что же ты такой пыльный, Дятел?"
Заяц сидел под кустом и мыл себе уши.
- Возьми еловую шишку! - крикнул Ежик. - Еловой
шишкой лучше отмывается!
- А чем вы посоветуете почистить мне рога? - спросил,
выйдя на опушку перед Ежикиным домиком, Лось.
- Песком, - сказал Ежик. - Нет лучше, чем чистить
рога песком. И Лось пошел к берегу реки, лег у самой воды и попросил Лиса,
который вылавливал на быстрине блох, почистить ему рога.
- А то неудобно,- пробормотал Лось,- прилетят птицы,
а у меня - рога грязные...
- Сейчас! - сказал Лис.
Он был хитрый и знал, как надо чиститься. Он сидел
по самую шею в ледяной воде и держал в поднятой лапе пучок прошлогодней
травы. Блохи замерзли в воде и теперь сползались по лапе к этому пучку.
А когда сползлись все. Лис бросил прошлогоднюю траву в воду, и ее унесло
течением.
- Вот и все? - сказал Лис, вылезая на берег. - Где
ваши рога? Лось склонил рога, и Лис принялся начищать их песком.
- Чтобы блестели? - спросил он.
- Нет, - сказал Ежик. - Блестящие рога - некрасиво.
Они должны быть... туманные?
- То есть чтобы не блестели? - уточнил Лис.
- Чтобы не блестели, - сказал Ежик.
И Лось даже отфыркивался, - так ему было хорошо
и приятно.
А Дятел уже совсем вычистил перышки и был теперь
чистый и молодой .
Заяц отмыл уши и мыл хвостик.
А Ежик уже давно протер тряпочкой каждую иголку
и был такой чистый, что даже самая чистая птица не смогла бы ему сказать,
что она чище его!